Евгений Новичихии, писатель

ДАЧА БАШКИРЦЕВА

Если отправиться из Воронежа в Семилуки по железной дороге, то, подъезжая к городу, можно увидеть из вагонного окна, слева по ходу поезда, одинокий старинный особняк. Он мелькнет лишь на несколько секунд — и снова скроется за зеленью деревьев. Это и есть дача Башкирцева — главная историко-культурная достопримечательность Семилукского района. Она расположена в живописнейшем месте на правой стороне Дона при впадении в него реки Девица — всего в 3—4 километрах от районного центра. Даже в наши дни, когда заброшен и пруд, и великолепный некогда парк, это место располагает к отдохновению и покою. Ну а в первой половине XIX века, когда этот дом только-только был построен, когда все здесь было ухожено, это место было просто райским уголком. В 30-х — начале 40-х гг. прошлого века здесь часто бывал Алексей Васильевич Кольцов,
Что влекло сюда поэта?
Владельцем дома был Иван Сергеевич Башкирцев — муж Марии Васильевны Кольцовой, старшей сестры поэта, умершей в 1831 году. С И. С. Башкирцевым Алексея Васильевича связывали очень добрые отношения, Здесь, на даче, поэт находил и помощь, и заботу, и участие, и понимание. Они очень нужны были Кольцову ,и тогда, когда он переживал душевную драму, связанную с потерей любимой Дуняши — крепостной девушки, проданной родителями поэта куда-то в донскую станицу; и в дни конфликтов с деспотом-отцом; и в желании убежать из торгашеской среды грубых и бессердечных людей, с которыми он постоянно сталкивался. Поэт умел ценить искренние человеческие отношения — это и влекло Кольцова на дачу Башкирцева.
В одном из писем к М. Ф. Де-Пуле А. В. Станкевич писал: «В Воронеже, как всюду, были добрые люди, да Кольцову по мелким практическим делам приходилось много водиться не с ними, а с теми, кого он называл: жид на жиде, татарин на татарине. Между тем, подумывая покинуть Воронеж, он пишет: «У меня много здесь людей хороших, которым я еще ни слова. Про это знает лекарь и тот, у кого я жил на даче. Скажи я им, они помогут».
Именно здесь, на даче своего родственника, Алексей Васильевич встретился в 1839 году с "веселой вдовой" Варварой Григорьевной Лебедевой, урожденной Огарковой. Новая любовь поэта тоже привела к драматической развязке. И снова Кольцов ехал к Башкирцеву искать. исцеления для своей души.
А. М. Путинцев в своей работе «Сердечная драма А. В. Кольцова» (Воронеж, 1926) небезосновательно утверждает; «...десять лет жизни А. В. Кольцова (1830— 1840) были порой его сердечного одиночества и тоски... Одиночество и тоска по потерянной Дуняше угнетали поэта, и он не мог забыться ни в семье, ни в общении с друзьями, ни в иных развлечениях». Все это накладывало, по словам того же А. М. Путинцева, «пессимистическую окраску как на его мировоззрение, так и на его поэзию». Именно в эти годы он пишет, например, стихотворение «Расчет с жизнью» (1840):

Моя юность цвела
Под туманом густым, —
И что ждало меня,
Я не видел за ним.

Только тешилась мной
Злая ведьма-судьба;
Только силу мою
Сокрушила борьба;

Только зимней порой
Меня холод знобил;
Только волос седой
Мои кудри развил;

Да румянец лица
Печаль рано сожгла,
Да морщины на нем
Ядом слез провела.

Жизнь, зачем же собой
Обольщаешь меня?
Если б силу Бог дал —
Я разбил бы тебя!..

Нередки в стихах поэта и мотивы одиночества:

Сяду я за стол —
Да подумаю:
Как на свете жить
Одинокому?
(1837)

И совсем не случайны эти строки:

Не окажу никому,
Отчего у меня
Тяжело на груди
Злая грусть налегла...
(1840)

С ежедневно окружавшими поэта людьми он не мог делиться тем, что лежало у него на душе, которая так и рвалась «из груди молодой».
К лету 1841 года здоровье А. В. Кольцова сильно ухудшилось. Врач Иван Андреевич Малышев, добрый и отзывчивый человек, посоветовал поэту отдохнуть на Дону. В том году Кольцов провел на даче Башкирцева почти все лето. Ничего не писал. В полном академическом издании сочинений поэта (С.-Петербург, 1909) между 15 мая, когда написано стихотворение «Песня» («Как здоров да молод...»), и 17 октября 1841 года (в этот день написана «Старая песня») — ни одной строки. То же видим и в его письмах. 25 марта 1841 года Кольцов написал В. Г. Белинскому из Воронежа. А следующее письмо отправлено — тому же адресату — только 22 июля. В этом письме он в частности сообщает:
«...открывается боль в груди, потом распадение во всем организме. Убийственная испарина каждую ночь, желудок расстроился, открылся кашель желудочный; и я едва-едва уцелел живой — жизнь висела уже на волоске; но лекарь мой увидел, что худо, послал меня на реку Дон купаться. Я тотчас отправился за двенадцать верст от города к родственнику на дачу, и начал купаться, и купался два месяца с половиной; однако же, здоровье хотя немного улучшилось, но все еще весьма плохо. Купаться еще не кончил, но уж вода шибко холодна. Поправлюсь ли? Выздоровею ли? — Бог знает».
А вот строчки из письма поэта В. П. Боткину, датированного 27 февраля 1842 года:
«Вдруг я упал и телом и духом; вдобавок отец не дает денег ни гроша ни лекарю, ни на лекарство. Я занимаю; лечусь. Меня плохо кормят, и то тихонько от отца готовили обед мне. Я это узнал, сказал лекарю. Он присоветовал мне удалиться из дома, купаться в реке. К счастью, у родственника над самым Доном, в 12 верстах от Воронежа, есть дача. Я к нему; он велел с охотой переехать и дал мне все средства, и я жил на даче три месяца так покойно, — пил, ел, спал, купался».
Из того же письма можно сделать вывод, что домой поэт возвратился в августе.
В письме В. Г. Белинскому и В. П. Боткину, написанном в мае 1842 года А.В. Кольцов дает характеристику Ивану Сергеевичу Башкирцеву:
«Выгонит отец со двора больного, — есть родственник, готовый меня взять к себе и безо всякого счета доставить мне все нужное. Это — Башкирцев. Он человек чисто математический и лет пятидесяти; да он меня издавна любит, и он больше всех в городе, после матери, обо мне заботится».
Дача Башкирцева — это двухэтажный дом с мезонином. С главного фасада дом — двухэтажный, а со двора — одноэтажный. Объясняется это неровностью местности. Здание выстроено из кирпича. Внутренняя планировка здания по сравнению с XIX веком была изменена.
В конце 80-х — начале 90-х гг. предпринимались попытки создать в одной из комнат дома музей. К сожалению, они не увенчались успехом.
О большом, самобытном народном поэте напоминает мемориальная доска, установленная на фасаде дома. Она гласит:
«Здесь на бывшей даче И. С. Башкирцева в 1830— 1841 гг. неоднократно бывал народный поэт А, В. Кольцов».